Власть колдуна [= Остров в Лантике ] - Игорь Пронин

Жон не улыбнулся. Иногда люди умирают во цвете лет, а виновны ли в этом колдуны - никто на острове не мог сказать точно. Поговаривали, что король Том имеет своих, закованных в цепи колдунов, которые и спасают Его Величество своими чарами. Начав свое правление с карательных походов в центральную часть острова против скрывающихся там вудуистов, Том XXXI оставался последовательным борцом с этим культом. Но в Ками и Дивуаре колдуны чувствовали себя куда привольнее, хоть и не выступали открыто.

- Я распоряжусь, чтобы все ваши просьбы были исполнены, - поднялся Жон. - А мне, пожалуй, пора. У вас чудесной выделки сапоги, позвольте заметить.

- Я купил их в Ками, их привезли с Прови. Как раз по ноге и очень мягкая кожа... Может быть, и человеческая, но мне про это ничего не известно. По утверждению продавца, это кожа похара.

- А что это за животное? - удивился Жон.

- Не знаю, - пожал плечами Хью. - Мало ли что у них там есть, на островах. До свидания, милейший Жон.

- Да уж, - вздохнул хозяин и покинул комнату.

Оставшись один, Хью стянул сапоги и с удовольствием их рассмотрел. Что ж, если обладатель этой кожи и умел разговаривать, то теперь ему уже все равно. Между тем сделаны сапоги прекрасно, и достались ему почти новыми, не говоря уже о том, что совершенно бесплатно. Неизвестный убийца выскочил из засады так быстро, что Хью не успел даже достать меч. Отведя отравленный клинок рукавом кожаной куртки, коротышка отвесил наглецу удар пудового кулака, а потом обыскал бесчувственное тело. Как и следовало ожидать, никаких бумаг при наемнике не оказалось, зато двадцать золотых перекочевали в карман предполагаемой жертвы. Уже подтаскивая так и не очнувшегося беднягу к краю пропасти, Хью обратил внимание на его сапоги. Таким образом отправившись в путь из Ками в добротных, удобных, но дешевых дорожных сандалиях, в Бахам он пришел в прекрасных мягких сапогах.

Вошел приказчик, принес три мешочка с золотом и прохладительное. Теперь Ордж заискивал как мог.

- Когда прикажете обедать?

- Через часок, - Хью сладко потянулся и начал раздеваться. - Надо ванну принять с дороги... Принеси-ка мне, любезный, что-нибудь переодеться по-домашнему. И, пожалуй, рому.

2

Двух ревунов С'Колла выслал вперед, на извилистой горной тропинке они сразу же пропали из виду. Вслед за адептом шагала Дженис, баюкая переломанную кисть. От ее пояса к лапе охранявшего ее ревуна тянулась веревка. Следом двигались Анджала. Томп и Джезекия. Еще один лемут шел последним, прикрывая отряд. День стоял жаркий, все, кроме колдуна, быстро устали и не хотели даже разговаривать.

Анджала не переставала удивляться поведению пленницы. Своей полуобнаженности она совершенно не стеснялась, на все попытки заговорить с ней огрызалась, а утром действительно отказалась даже напиться. Несмотря на это, шла она, сохраняя гордую осанку и смотрела куда-то поверх головы С'Коллы.

Адепт не спрашивал у девочки дороги, он каким-то образом уже ее знал. Анджала предположила, что мало помалу он подбирал ключи к ее голове, и все чаще задумывалась, как глубоко колдун может проникнуть в ее собственные мысли. В то же время ее интерес к Дженис возрос. Если она смогла что-то утаить от С'Коллы, то, может быть, не такая уж она и дикарка?..

Дважды на встречу им попадались обитатели этого странного острова. Сначала из-за поворота появился шатающийся мужчина с глиняным кувшином в руках. Анджала удивилась, что ревуны никак не предупредили отряд о встречном, но потом догадалась, что адепт постоянно поддерживал с ними связь. Пьяный, взглянув в глаза С'Коллы, зашатался еще сильнее, отошел в сторону и тяжело опустился на камень. После этого он с преувеличенной осторожностью поставил кувшин на землю и широко перекрестился.

С'Колла в этот момент уже миновал этого человека, и не видел его жеста. Анджала остановилась, раздумывая, не стоит ли рассказать об этом адепту, но в этот момент Джезекия шагнул к пьянице, схватил его кувшин и сделал большой глоток.

- Недурно, - пошлепал он губами.

- Спаси меня и мой ром, Мать-Дева... - запинаясь, пробормотал человек и попытался отобрать кувшин у Джезекии.

- Еще глоток, - оттолкнул его крестьянин. - Совсем недурно... Не хуже рисовой водки. Хочешь попробовать, Анджала?

- Нет. О чем ты бормочешь, дикарь? Какая еще Мать-Дева?

- Мать-Дева, - повторил пьяница. - Спаси меня и мой ром от колдунов дивных, островных, гатских...

- Бери, бери! - вернул ему сосуд Джезекия и они пошли дальше. - Мать-Дева... Ты видела, какие у него рисунки на груди?

- Я не рассматривала, - фыркнула Анджала. - Мужчине не подобает расхаживать голышом. Страна босых пьяниц.

- Это похоже на древние изображения Девы Марии... - пояснил Джезекия. - Я видел у эливенеров, очень красиво. Они не забыли про Погибель, кое-что вытащили оттуда, из древних времен. Не такие уж они дикари. Надеюсь, высокий господин С'Колла слышит меня!

Последние слова крестьянин повторил нарочито громко, и шагающий впереди адепт вдруг, не оборачиваясь, на миг вскинул вверх посох. Анджала даже губу прикусила с досады - Джезекия мало помалу становится главным помощником колдуна! Разве это справедливо?

Примерно через час их ждала более интересная встреча. Дорога здесь была почти прямой на расстоянии в полумилю, и они издалека увидели поджидавших их ревунов. Оба лемута стояли с обнаженными клинками, а рядом с ними виднелся опустившийся на колени человек. Чуть поодаль валялся опрокинутый паланкин.

Когда путники приблизились, то смогли как следует разглядеть человека на коленях. Это был худой мужчина с абсолютно седой головой, на самой макушке которой ловко сидела крохотная красная шапочка. В отличие от прежде виданных островитян, его тело покрывало сложное убранство, сочетающее белый, красный и черный цвета, расщитое множеством крестов. На толстой железной цепи висел большой золотой крест. Человек часто крестился и что-то бормотал про себя.

- Как твое имя? - адепт остановился возле него.

- Кюре Джанни, - поднял глаза священник. - И я не боюсь назвать тебе его, потому что ваше колдовство не властно над слугами Матери-Девы. Отдайте девочку и уходите прочь за море, демоны!

- Джанни, кюре... - задумчиво проговорил С'Колла. - И ты думаешь, что сможешь заставить меня отдать тебе девчонку? Как же ты надеешься этого добиться, заговорами, или, можт быть, размахивая этим амулетом?

- Не пытайся подчинить меня себе! - Джанни задрожал, подвергнувшись ментальной атаке, но лишь стал креститься еще чаще. - У тебя ничего не выйдет, проклятый вудуист! Ваше место на диких островах и в отравленных джунглях! Убирайтесь из Бахама!

- Вудуист... - задумчиво повторил адепт. - Что ж, уже кое-что. Но ты действительно веришь так истово, что в твоей голове осталось одно бормотание. Так зови свою Деву, пусть она тебя защитит.

- Бегите, кюре! - закричала Дженис, когда один из ревунов шагнул к священнику и замахнулся.